- Вам что-то нужно, леди? – заметив отодвинувшуюся занавеску на оконце кареты, Джон подъехал ближе.
Элинор взглянула вверх, на прозрачно-синее небо, по которому плавно скользили пушистые белые перинки облаков и глубоко вдохнула: «Славный выдался денёк, в самый раз для дороги. Вот бы и мне сейчас поехать верхом, чем сидеть в духоте».
- Это чьи земли? Уайтхиллов? - уточнила Элинор. Уайтхиллы приходились ФитцАланам дальней роднёй, так что можно было спокойно просить о гостеприимстве.
- Вроде нет, Лин… леди, - приятель детских игр, которому Элинор однажды за ехидную дразнилку сунула за шиворот живого червяка, чуть было не назвал её уменьшительным именем, но вовремя вспомнил полагающееся обращение и, поправившись, пожал плечами. – Мы ещё немного проедем, сир Мэтью сказал, вон за тем холмом будет поляна, где обычно путники привал делают, и тоже остановимся. Вы не устали?     
- Леди Элинор… - едва услышав пронзительный голос, раздавшийся из глубины кареты, конь охранника недовольно всхрапнул и подался назад. – Не высовывайтесь так часто!
«Дева Мария, дай мне терпения! Чем больше тем лучше!» - взмолилась девушка, поправляя занавеску.
- Вы не простолюдинка, впервые взятая родителями на ярмарку и потому глазеющая по сторонам. Извольте вести себя, как подобает благонравной девице, иначе ваш отец решит, что в монастыре вас плохо воспитали! – высокая худощавая женщина в строгом тёмно-сером платье, сидевшая справа от девушки, недовольно поджала губы: «Весьма досадно, что эту юную особу нужно всего лишь проводить и передать с рук на руки. Ей явно не хватает воспитания и, будь у нас побольше времени, я могла бы это исправить!»
Элинор устроилась поудобнее и закрыла глаза: если в начале дороги ей хотелось всего лишь заткнуть уши, то прошлой ночью девушка уже дозрела до абсолютно не подобающего благонравной девице желания – взять подушку и придушить почтенную даму, храпевшую, словно отряд рыцарей после совместной попойки.
«Вот честное слово, я бы приплатила, если бы почтенную Джейн украли разбойники. Только даже если её украдёт полный идиот, то через час, самое большее, через два вернёт обратно, - Элинор вздохнула и, чтобы хоть немного отвлечься, начала про себя напевать совсем не подходящую благонравной девице песенку, услышанную вчера на постоялом дворе «Весёлый кабанчик»:       
«Сидела, я, помню, в кустах у реки, (1)
А рыба мои обходила крючки.
Вдруг вижу: стоит на прибрежной косе
Парнишка во всей, понимаешь, красе.
И чешет красавец на том берегу..
А что он там чешет – сказать не могу!» - увы, узнать чем закончилось дело у любопытной героини, не получилось, потому что вернулась почтенная Джейн, осматривавшая комнаты, предоставленные им хозяином, и немедля отправила Элинор из общего зала наверх – есть и спать. 
Заливистая трель прорезала воздух, исходя откуда-то спереди: «Почему днём? Соловей – ночная птица», - удивилась девушка и от резкого рывка едва не слетела с сиденья. – «Что-то случилось!»
Пространство вокруг наполнилось резкими хлопками, кажется, тетивы, ржанием лошадей, звоном, лязгом и хриплыми выкриками.
Почтенная Джейн перестала бормотать наставления и захлопала глазами:
- Пресвятая Богородица, на нас напали…
- Сидите тихо! – бросила Элинор. – Там мы только...
Договорить девушка не успела – дверца кареты распахнулась и свет заслонила высокая мужская фигура. В руке верзила, закрывший целиком выход, держал топор.
Почтенная Джейн, увидев стекающую с лезвия кровь, побелела, схватилась за грудь, открыла рот и обмякла на сиденье.
«Святой Евстахий, помоги!» (2) — взмолилась Элинор.
Верзила ухмыльнулся, показав сильную нехватку зубов, и позвал:
— Эй, Лис, глянь какая тут курочка!

Отредактировано Яра (2025-01-27 19:13:52)

Подпись автора

Приложи свои руки —
Под кожей цвету лиловым,
По венам срослась, обещаю тебя беречь... (с)

Верзила Барт сначала насупился, а потом уставился на Лиса так, словно у него выросла вторая голова.
— А… э… — только и смог выговорить он в полной растерянности, махнул топором, едва не заехав себе по ноге и, наконец, разжал пальцы, выпуская рукоять. Оружие свалилось на землю. — Правда, возьмёшь? — и заулыбался во весь рот:
— Ну, того... бери… слышь, Лис, уверен, что справишься? — Барт гоготнул, — а то может помочь тебе, объяснить, куда ей присовывать надо?
Джек Лучник, гордясь удачным выстрелом, стрела с серым оперением торчала точнёхонько в глазнице немолодого бородатого воина, уже начал сдирать с трупа трофейную кольчугу, должна подойти, роста они, вроде, одинакового, но прислушался к словам Верзилы, оглянулся через плечо и потерял челюсть:
— Да чтоб мне на баньши жениться! Никак Лис себе бабу нашёл! Понятно, чё ему девки в кабаках не нравились — благородную подавай! Ну он всегда был малость дурной, — пробормотал Джек себе под нос, чтобы Ворон не услышал. Главаря Джек, как и все остальные разбойники, уважал и боялся, и не будь Лис его единственным сыном, парня бы просто затравили, несмотря на умение проникать в дома и вскрывать замки, да и кинжалом Лис владел любому на зависть. Только зачем-то у старика Эльфрика, беглого монаха, грамоте выучился, и даже буквы царапать — Джек сам видел. — Пискнет девка под Лисом хоть раз или нет? — задался разбойник куда более интересным вопросом. И едва не присел от раздавшегося, как раз с той стороны, куда Лис уволок добычу, крика…
— А наш грамотей, похоже, тот ещё жеребец…
***
Элинор съехала по стволу дуба вниз и беспомощно обмякла, лишившись последних сил. По щекам девушки текли слёзы, а перед глазами до сих пор стояло видение тела Джона, из-под бока которого медленно растекалась красная лужа. Белое лицо друга детских игр с застывшим взглядом, устремлённым в небо, было первым, что бросилось ей в глаза, когда рыжий разбойник вытащил её из кареты.         
К горлу подкатил горький комок, Элинор замутило, и слова мужчины доходили до неё с трудом, словно через толстое оконное стекло, зеленоватое и волнистое, как в отцовской опочивальне: «…позабавятся… прирежут…».
Украшений у неё было немного, — воспитанницам монастыря на время обучения прививали достойную скромность, — небольшой золотой крестик, наследство от покойной матушки, и два кольца: с бирюзой и с гранатом и Элинор послушно опустила их в поданный разбойником мешочек, хорошо, что не в ладонь, она бы не смогла к нему прикоснуться… и выплеснула в крике боль и ужас, не в силах больше сдерживаться.   
Через несколько мгновений, девушка уткнулась лицом в колени, вздрагивая всем телом, вьющиеся пряди выбились из полураспустившейся косы и мерцали в солнечном свете мягким золотом.

Отредактировано Яра (2025-01-28 10:27:34)

Подпись автора

Приложи свои руки —
Под кожей цвету лиловым,
По венам срослась, обещаю тебя беречь... (с)

Элинор шмыгнула носом и подняла голову. Несколько мгновений пристально смотрела на высокого рыжего парня, явно не понимая, что он делает рядом с ней. Потом прикусила губу, вытерла щёки ладонью и медленно поднялась. В глазах девушки появился жёсткий блеск, плечи расправились. Она — ФитцАлан, потомок прославленных крестоносцев по обоим линиям, её пра-прадеда по матери, сарацины прозвали «синеглазым Иблисом» и боялись, как огня. Да предки в гробах бы перевернулись, увидев, как их наследница себя ведёт...
— Что-то надо порвать, — Элинор взялась за край скромного тёмно-коричневого платья с узором из белых ломаных линий по подолу и рукавам, — или его или нижнюю рубашку. Раз я сопротивлялась, значит, ты должен был сделать именно так: порвать одежду и взять меня. Иначе никто не поверит. Это же не первая брачная ночь, чтобы чинно всё снимать…
И… — Элинор чуть помедлила, — как мне тебя называть? «Господин», «хозяин», может быть, «мой повелитель»?
***
— А у нашего Грамотея губа не дура, ишь какую красотку отхватил! Нет, чтобы поделиться! — раздалось рядом и Лучник, обернувшись, смачно сплюнул, а потом пробормотал себе под нос:
— Да наш Грамотей с тобой, Хорёк, в одни кусты не сядет…
Подкравшийся к нему неслышно тип полностью оправдывал своё прозвище: низенький, вертлявый, с узким лицом и длинными сальными волосами, шнырявший чёрными глазами туда-сюда. Хорька Ворон держал в банде за умение добывать информацию, он не только подслушивал разговоры и передавал их слово в слово, но умудрялся слушать именно то, что было полезно бандитам.
— И ты знаешь правила… — напомнил Лучник. — Если девку кто-то сразу выбрал, её на всех не делят. Не… ежели у тебя чешется так, что невтерпёж присунуть, можешь Лиса на поединок вызвать. Победишь, значит, девка твоя…
— Что за поединок? — подошедший к бандитам мужчина убрал в ножны блеснувший на солнце меч. Хорёк тут же попытался слиться с кустом, а Лучник вытянулся в струнку.
Крис Ворон получил прозвище за гриву иссиня-чёрных волос, но высокий, жилистый, словно сплетённый из железных ремней, походил больше на волка, чем на ворона.
— Ворон, твой сынок девку из добычи в лес утащил, — доложил Лучник. — А Хорёк начал слюни пускать. Ну я ему и посоветовал Лиса вызвать.
Ворон выслушал, не моргнув глазом, и обернулся в направлении, куда указывал Лучник. Ему было очень интересно посмотреть на девушку, которая задела за живое его мальчика. Крис надеялся только, что Уилл не совершит его ошибки и не отдаст этой девушке сердце… потому что простолюдин и аристократка принесут друг другу только боль и горе.

Подпись автора

Приложи свои руки —
Под кожей цвету лиловым,
По венам срослась, обещаю тебя беречь... (с)