Порою жизнь нас не готовит к переворотам, которые меняют жизнь навсегда. Она ворочалась с одного бока на другой. Сон никак не приходил. На часах показывало пять часов утра, в ее окно на чердаке пробирался свет. Ее светильник, который не «ел» так много электричества до сих пор горел, рядом, на тумбочке, лежали рисунки и стихи, а сама девушка смотрела прямо в потолок. Что ее мучило? Кошмар. Детский давний кошмар, от которого хочется кричать, рвать обои на стенах, биться головой об стенку. Не важно, работали над ней психологи, сколько она пролежала в этих белых стенах, похожих на матрацы, она все равно будет кричать и рвать все. У нее нет прошлого, у нее нет настоящего. Но есть ли у нее будущее? Она часто задавала себе этот вопрос. Она всегда жила под присмотром других, под поглощающими желаниями другим, она всегда жила так, как хотели другие. Но у нее выбора не было. Почему? У нее не было голоса. Средства, чтобы сказать. И порою из-за этого она горько-горько плакала. Сама виновата, что так получилось. Горесть утраты, вот чего лишило ее голоса. А теперь она расплачивалась за это.
Девушка всегда верила в бога и сделала один верный вывод: за каждый поступок следует расплата. Она не знала, почему такая расплата произошла с ее родителями, но она твердо знала, за что постигла расплату она. На самом деле это детский лепет, никакой расплаты эта маленькая девочка не получила. Но ее видимо это не беспокоила, и она выбрала себе путь мучений.
Девушка перевернулась лицом к тумбочке. Ее взор обратился на торчащий кусок бумаги, который слегка торчал и явно манил девушку. Та же подалась соблазну и привстала. Ее золотые кудри падали на ее плечи, голубые глаза горели грустью. Взор был обращен на ребенка и две взрослых. Это недавний рисунок юной особы, который она каждый раз, в порыве ярости, хотела выкинуть, сжечь, убрать, но не могла. Каждый раз, смотря на данное творение, приходили воспоминания, которые спасали ее от той бездонной ямы, в которую она безнадежно падала. Плавными движениями девочка взяла вещицу и стала всматриваться. Сначала посмотрела на мать, как же похожи у них губы, потом на отца, его нос, такой же как и у его дочки, потом на саму себя, на счастливую, беззаботную, радостную. Как же изменилась она за эти десять лет. И не только она, ее жизнь тоже поменялась. Она обратила свой взор снова на тумбочку и заметила вновь лежащий там кулон, который лежал на рисунке с оленем. Слеза, которая так долго сдерживалась хозяйкой, покатилась по щеке и приземлилась на палец. На кулоне было написано только имя, «Элла».

Ее неприятности настигли вечером. Все начиналось как обычно: подъем в шесть, уборка, пробуждение отчима, уборка, подмога на кухне, уборка, гости. Они были пьяны, даже слишком. Дошло даже до такого, что ее начали лапать, хотя это был обычный эффект, этого Элла могла стерпеть. Но она совсем не ожидала следующих слов.
– Слушай, а давай я тебе ее подарю, – и это она слышала от человека, который ее удочерил. – Все равно говорить не может, никому ничего не скажет, так что смотри сам.
Наступила гробовая тишина. На заметку, девушке еще не было 18. Поэтому такие деяния караются тюремным сроком.
– А давай, давно у меня не было молоденьких. – согласился тот, хорошенько все обдумая. Он облокотился назад и подмигнул девушке. Та же была в полном шоке, ее лицо было бледнее мертвого человека, а саму так и нарывалось стошнить.
Знаете, каждому поступку приходит терпение. Ее терпению тоже пришел конец. Она долго терпела от своего отчима данные выходки, но эта была последней каплей. Ее не для этого отдали в эти руки. Она так надеялась, что за нею присмотрит данный человек. Она надеялась обрести семью, но в итоге получила рабство. Резкими рывками та добралась до стакана с пивом и вылила содержимое на голову отца. Ее глаза метали молнии, но через секунд в них возник страх. Ведь она знала, что может быть по пьяни. С ней такого не было. Она наблюдала за кухаркой.Все застыло. Все остальные смотрели, словно ждали дальнейшее действия данного спектакля. Он медленно поднялся, подошел к отпрыгнувшей Элле и залепил ей пощечину так, что она упала на пол. Вы думали это все? Нет. Он поднял ее и дал ей в нос. Пошла кровь. Был ли это перелом, девушка не знала. Но было больно. Жгучая боль затронула каждую нервную клетку, которая передавала импульс по всему телу. Душа кричала, но ее никто не слышал, а сама девушка молчала, что не остановило мужчину, а дало повод избивать дочь дальше. На языке почувствовался вкус железа и соли. Слезы и кровь смешались воедино. Окружающие люди всего лишь кричали, кто-то одобрительно, кто-то нет, никто не мог встать и ей помочь. Никто. Осознание того, что она окажется вновь в белых стенах, лежа на кушетке пришло сразу, перед тем, как Элла потеряла сознание.